В юридической литературе отсутствует точные определения лжепредставителя и лжепредставительства. В ГК РФ вопросы представительства регулируются главой 10, а в статье 183 ГК РФ прописаны специальные правила на случай заключения сделки неуполномоченным лицом.

 

            Как указывает Карапетов А.Г., сделка, совершенная лицом, которое действовало без полномочий или превысило свои полномочия, не связывает представляемого и по общему правилу считается совершенной от имени лжепредставителя.

 

            Под "лжепредставительством" в настоящей работе автор понимает в широком смысле, как действия за рамками полномочий при наличии действительной, выданной представителю доверенности, так и действия лиц, только лишь выдающих себя за представителей, при этом не имеющих никаких юридических оснований для представительства. Кроме того, доверенность с определенными полномочиями может быть формально выдана, но при этом будет иметь место порок воли.

 

            Представитель при совершении сделки может выйти за пределы предоставленных ему полномочий. Также лицо может лишь выдавать себя за представителя.

 

            Карапетов А.Г. указывает, что в силу ст. 183 ГК РФ сделка, совершенная лицом, которое действовало без полномочий или превысило свои полномочия, не связывает представляемого и по общему правилу считается совершенной от имени лжепредставителя. Отсутствие сделки, совершенной с превышением полномочий, для псевдо-представляемого оправданно, так как здесь ограничения были отражены во внешней стороне представительства - в самой доверенности или в законе. Контрагент по такой сделке должен испытывать все последствия своей невнимательности при определении объема полномочий представителя, а представляемый не должен нести бремя подачи каких-либо исков для констатации отсутствия связанности совершенной сделкой[1].

 

            Полагаю, что комментарий Карапетова А.Г. строен и логичен. Однако, могут иметь место и неоднозначные, спорные ситуации.

 

            Бевзенко Р.С. пишет, что в соответствии со ст. 189 ГК РФ если доверенность была отменена досрочно, но осталась на руках у представителя и он совершил сделку, не имея уже на то полномочий, защищен будет добросовестный контрагент. Если же имеет место лжепредставитель, которому никогда доверенность не выдавалась (ст. 183 ГК), то защищен будет пострадавший, от чьего имени действовал лжепредставитель[2].

 

            Как указывает юрист-практик Саблин М.Т., доверенность очень часто является инструментом для различного рода махинаций, так как проще подделать доверенность от собственника, чем правоустанавливающие документы. Аферы с доверенностью при совершении сделок Саблин М.Т. условно делит на следующие виды[3]:

- владелец имущества неверно понимает значение доверенности (полагая, что не давал права на отчуждение);

- владелец имущества выдает доверенность под влиянием заблуждения, обмана, насилия, угроз;

- владелец имущества понимает, на что дает доверенность, но после совершения сделки денег от представителя не получает и впоследствии оспаривает сделку;

- доверенность к моменту совершения сделки намеренно отозвана, а значит, и представитель не вправе заключать по ней договор купли-продажи;

-  доверенность изначально поддельна и никаких последствий не влечет.

 

            Что касается поддельных доверенностей, то здесь практика в целом однозначна.

            Так, Пластинина Н. приводит следующий пример: договор купли-продажи земельного участка был признан недействительным, применены последствия недействительности сделки в виде возврата земельного участка от ответчиков истцу. Сделка была совершена представителем на основании фальшивой доверенности, что было подтверждено экспертизой[4].

 

            В деле № А53-6874/14 рассматривалось требование о признании договора возмездного оказания услуг недействительным. Истец - индивидуальный предприниматель Тирацуян Н.М. ссылалась на то обстоятельство, что подпись, проставленная в договоре оказания услуг с ПАО Ростелеком, не является ее подписью, т.е. договор был подписан лицом, выдававшим себя за истца или его представителя. В итоге суд признал договор недействительным[5]. Опираясь на тексты судебных актов по этому делу можно сделать вывод о том, что здесь отсутствовало последующее одобрение сделки представляемым - не производилась оплата, отсутствовали предусмотренные договором дополнительные документы и т.д., кроме того, ответчик не предоставил суду объяснения.

 

            По-другому решаются те споры, где сделка была подписана лжепредставителем, но представляемый в последующем одобряет сделку, совершенную неуполномоченным лицом.

 

            Так, решением Арбитражного суда Мурманской области от 14 декабря 2017 г. по делу N А42-8080/2016 было отказано в удовлетворении встречного иска о признании дополнительного соглашения к договору недействительным. В этом деле суд установил, что дополнительное соглашение, подписанное со стороны одного из его участников неуполномоченным лицом, было впоследствии прямо одобрено этим участником, и суд применил положения статьи 183 ГК РФ. Была проведена почерковедческая экспертиза, но суд пришел к выводу, что ее результаты правового значения не имеют. Судом был снят вопрос о недействительности дополнительного соглашения ввиду его подписания с пороком представительства, т.к. ответчик производил оплату по выставляемым ему счетам в рамках указанного дополнительного соглашения и выполнял иные действия, свидетельствующие о последующем одобрении сделки[6].

 

            Похожее решение было принято Арбитражным судом Челябинской области 26 марта 2018 г. по делу N А76-2123/2017. Но особенностью этого дела было то, что факт принадлежности оттиска печати юридического лица на оспариваемых документах не отрицался. В решении суд указал, что только лишь установленный экспертом факт подписания документов не представителем юридического лица, а иным лицом не позволяет суду считать документы недопустимыми и недостоверными доказательствами по делу, потому как поставив на них свою печать общество ЖКУ "Дэфа" тем самым фактически одобрило действия своего представителя, имеющего такую печать, а потому впоследствии не вправе отказываться от принятых на себя обязательств. Факт утери печати, ее противоправное использование или нахождение в свободном доступе истцом документально не подтверждены. Также суд указал, что "Общество ЖКУ "Дэфа", являясь юридическим лицом, несет ответственность за использование собственной печати, и, как следствие, риск за неправомерное использование его другими лицами"[7].

 

            Однако, тогда следует вывод о том, что организация несет бремя доказывания в суде факта потери или хищения печати.

 

            Также, можно сделать вывод о том, что передача лицу печати организации при отсутствии у него доверенности может рассматриваться как наделение этого лица  полномочиями по заключению сделок от имени этой организации. 

 

            Напротив, как указывает Ширвиндт А.М., в случае если лицо похищает печать и заключает договоры с третьими лицами, то эти договоры следует квалифицировать как сделки без полномочий, подчиняющиеся ст. 183 ГК РФ[8].

 

            Но конечно же не только проставление печати на документы стало причиной принятия судом такого решения в деле N А76-2123/2017. Помимо этого суд установил, что ответчиком производилась оплата за выполненные работы с указанием реквизитов договора и выполнялись иные действия, свидетельствующие о последующем одобрении сделки.

 

            Такие решения судов стали возможны после внесения ряда изменений в нормы действующего законодательства (абз. 4 п. 2 и п. 5 ст. 166, п. 2 ст. 431.1, п. 3 ст. 432 Гражданского кодекса Российской Федерации) в целях исключения возможности недобросовестного оспаривания сделок по формальным основаниям, когда юридическое лицо или предприниматель, исполнившие сделку, обратятся в суд с требованием о применении последствий недействительности ничтожной сделки, ссылаясь на ее подписание лицом без каких-либо полномочий на это.

 

            В целях разъяснения данных норм также было принято Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 123 названного постановления, под последующим одобрением сделки представляемым, в частности, могут пониматься конкретные действия представляемого, например, полное или частичное принятие исполнения по оспариваемой сделке, реализация других прав и обязанностей по сделке.

 

            Названные нормы с учетом разъяснений практики их применения, изложенных в названном постановлении, подтверждают необходимость при рассмотрении исков о признании сделок ничтожными ввиду подписания их лжепредставителями и применении последствий недействительности таких сделок исходить из прерогативы защиты доверия добросовестного контрагента по сделке к видимости полномочий лжепредставителя юридического лица.

 

            В судебной практике по установлению последующего одобрения сделки представляемым имеет важное значение обычный, устоявшийся порядок взаимодействия между контрагентами. Так, в названном ранее решении Арбитражного суда Мурманской области от 14 декабря 2017 г. по делу N А42-8080/2016 установлено, что документы для подписания другой стороной передавались через экономиста истца, и были отданы в непосредственно в магазин, затем эти подписанные соглашения были возвращены. В магазине передавали также счета, и это была обычная практика взаимодействия с арендатором[9].

 

            В другом деле суд установил, что между сторонами существовал определенный способ оформления документов - акты сдачи-приемки подписывались работниками представляемого, также этими лицами и ранее, в течение длительного периода времени подписывались аналогичные документы. В данном деле суд решил, что действия работников представляемого по исполнению обязательства, свидетельствовали об одобрении сделки, т.к. полномочия работников на совершение таких действий явствовало из обстановки, в которой они действовали (абзац 2 пункта 1 статьи 182 ГК РФ). Суд указал, что "у истца не имелось оснований ставить под сомнение полномочия Дмитриева С.В., Хамецкого А.Ю. и Чалого М.В. на право представлять ответчика при подписании соответствующих документов"[10].

 

            До внесения изменений в закон и принятия Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 данные споры разрешались по-другому. Как указывает Ширвиндт А.М., "старый подход, объявлявший сделки лжеорганов ничтожными, возводил в систему недобросовестное оспаривание сделок по формальным основаниям (непоследовательное поведение, venire contra factum proprium)... "[11].

 

            Зачастую, ранее недобросовестные контрагенты успешно оспаривали сделки по мотиву подписания договора иным лицом. И сейчас многие организации "по инерции"  предпринимают недобросовестные попытки оспорить сделку по формальным основаниям - заявляют ходатайства о назначении экспертизы, подают заявления о фальсификации, о чем свидетельствует приведенная выше судебная практика 2017 и 2018 годов. 

 

            Изучая решение по делу N А42-8080/2016 и решения по аналогичным делам, возникает вопрос - зачем проводить почерковедческую экспертизу, если ее выводы не будут иметь правового значения для дела? Если в деле уже имеются доказательства, свидетельствующие о последующем одобрении сделки, а ходатайство о проведении экспертизы мотивировано желанием лишь оспорить сделку по формальным основаниям? Возможно, ответ на этот вопрос имеет прямое отношение к соотношению (или конфликту)  принципов независимости судей и процессуальной экономии.

 

            Продолжу рассмотрение судебной практики.

            Иногда суды придерживается формального подхода, который состоит в том, что если выдана доверенность с соответствующими полномочиями на совершение сделки, то это значит, что воля доверителя нашла свое выражение в тексте доверенности и сделка, совершенная по такой доверенности действительна.

 

            Так, в Апелляционном определении СК по гражданским делам Омского областного суда от 12 августа 2015 г. по делу N 33-5063/2015 суд указывает, что "Вопреки утверждению Скуратова Д.П., доказательств выдачи доверенности под влиянием угроз, шантажа, побоев суду не представлено. Из содержания доверенности прямо следует воля доверителя и, соответственно, полномочия доверенного лица на оформление спорной квартиры в собственность истца, последующую продажу объекта недвижимости за цену и на условиях по усмотрению представителя в любой период ее действия с правом получения денег"[12].

 

            Таким образом, бремя доказывания факта выдачи доверенности под влиянием угроз, шантажа и т.д. ложится на лицо, выдавшее такую доверенность.

            Также имеют место случаи, когда признаются недействительными сделки, совершенные по действительной доверенности, но в ущерб интересам доверителя.

 

            Так, в соответствии с апелляционным определением Московского городского суда от 26 июня 2012 г. по делу N 11-7196 суды поддержали исковые требования истцов, которые ссылались на то, что сделка была заключена в ущерб истцам, но в интересах ответчиков путем злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной[13].

 

            В данном деле не сработал довод ответчика - бывшего поверенного, о том, что воля доверителя нашла свое выражение в тексте доверенности, поэтому сделки, совершенные по такой доверенности являются действительными[14]. Можно предположить, что суды заняли сторону истцов, потому что располагали достаточными доказательствами злонамеренного соглашения представителя одной стороны сделки с другой стороной - показаниями свидетелей и материалами уголовного дела.

 

            Следует отметить, что в случае отступления поверенного от указаний доверителя последний вправе требовать взыскания с поверенного причиненных убытков.

 

            Отдельным вопросом является лжепредставительство органов юридического лица.

 

            В 2014 и 2015 годах были внесены изменения в статью 53 ГК РФ - "Органы юридического лица". В соответствии с новой редакцией пункта 1 данной статьи  "Юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом[15]. Порядок образования и компетенция органов юридического лица определяются законом и учредительным документом. Учредительным документом может быть предусмотрено, что полномочия выступать от имени юридического лица предоставлены нескольким лицам, действующим совместно или независимо друг от друга. Сведения об этом подлежат включению в единый государственный реестр юридических лиц[16]". При этом старая редакция пункта 1 статьи 53 ГК РФ не предусматривала двух последних процитированных предложений.

 

            Как указывает К.Чоракаев, в случае если в качестве лжепредставителя выступал генеральный директор организации, то возможно предъявление к нему отдельного иска в соответствии со ст. 44 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", обязывающей руководителей общества действовать в интересах общества добросовестно и разумно. В соответствии с п. 2 ст. 44 указанного Закона единоличный исполнительный орган и иные руководители общества несут перед самим обществом ответственность за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием). Аналогичная норма содержится и в п. 2 ст. 71 ФЗ "Об акционерных обществах"[17].

 

            Также убытки, причиненные действиями представителя общества, могут быть взысканы с лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, если оно выдало такому представителю доверенность на представление интересов общества с объемом полномочий, фактически равным своему.

 

             Адвокат Иван Хоменко, магистрант Манчестерского университета (The University of Manchester), Великобритания. 

 

 

[1]  Карапетов А.Г. Проблемные вопросы применения ст. 174 ГК РФ // Вестник гражданского права. 2018. N 1. С. 86 - 147.

[2]   Бевзенко Р.С. Сделка с супружеским имуществом без согласия другого супруга // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2016. N 11. С. 124 - 134.  //  СПС КонсультантПлюс, дата обращения: 03.05.2018 г.

[3]  Саблин М.Т. Покупка квартиры в России: техника подбора, юридической проверки и проведения сделки: монография. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2017. 560 с.  //  СПС КонсультантПлюс, дата обращения: 03.05.2018 г.

[4]   Апелляционное определение Омского областного суда от 25.12.2013 по делу N 33-8596/13  //  Система КонсультантПлюс, дата обращения: 07.04.2018 г.

[5]     Судебные акты по делу N А53-6874/14 //  Картотека арбитражных дел, дата обращения 01.03.2018 г.

[6]   Решение Арбитражного суда Мурманской области от 14 декабря 2017 г. по делу N А42-8080/2016  //  Система Гарант, дата обращения: 20.05.2018 г.

[7]  Решение Арбитражного суда Челябинской области от 26 марта 2018 г. по делу N А76-2123/2017  //  Система Гарант, дата обращения: 10.05.2018 г.

[8]   Ширвиндт А.М. Актуальные вопросы представительства. Комментарий к п. п. 122 - 132 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. N 12. С. 61 - 144.  //  СПС КонсультантПлюс, дата обращения: 10.05.2018 г.

[9]   Решение Арбитражного суда Мурманской области от 14 декабря 2017 г. по делу N А42-8080/2016  //  Система Гарант, дата обращения: 20.05.2018 г.

[10]  Решение Арбитражного суда Новгородской области от 29 марта 2018 г. по делу N А44-9292/2017  //  Система Гарант, дата обращения: 20.05.2018 г.

[11]    Ширвиндт А.М., Там же.

[12]    Апелляционное определение СК по гражданским делам Омского областного суда от 12 августа 2015 г. по делу N 33-5063/2015  //  Система Гарант, дата обращения: 25.05.2018 г.

[13]   Апелляционное определение Московского городского суда от 26 июня 2012 г. по делу N 11-7196  //  Система Гарант, дата обращения: 20.05.2018 г.

[14]   "В обоснование своей апелляционной жалобы К.Н. указала, что при оформлении договора купли-продажи между Б. и К.И. она действовала в рамках доверенностей от Б. в качестве поверенного, за рамки полномочий не выходила, доверенности недействительными не признавались. А потому выводы суда о том, что К.Н. действовала против воли доверителя и заключила злонамеренное соглашение с К.И. и М., не соответствуют действительности". Цит. по Апелляционное определение Московского городского суда от 26 июня 2012 г. по делу N 11-7196  //  Система Гарант, дата обращения: 25.05.2018 г.

[15]    в ред. Федерального закона от 29.06.2015 N 210-ФЗ

[16]    в ред. Федерального закона от 05.05.2014 N 99-ФЗ

[17]  Лжедмитрий в арбитражном процессе (К. Чоракаев, "эж-ЮРИСТ", N 36, сентябрь 2004 г.)  //  Система Гарант, дата обращения: 20.05.2018 г.